Музыка и драка, но не пропаганда, в «Москва смеется», новом советском фильме в Камео
Эндрю Сеннвальд
Нью-Йорк Таймс, 25 марта 1935 г.
(перевод автора сайта)Источник:
Когда московиты создают фильм, который не упоминает Днепрострой, игнорирует классовую борьбу и не цитирует классический марксизм, он немедленно становится одним из величайших событий мирового кино. Новая советская джазовая комедия в Камео, уникальный русский букет синкопической музыки и простой драки, является не более политически нагруженной, чем картины Лорела и Харди. Сочиненный и снятый прежде ортодоксальным Григорием Александровым, который помогал С. Эйзенштейну снимать «Потемкина», это шумный и драчливый карнавал, не стыдящийся имитировать буржуазные техники Голливуда, и удивительно привлекательный, даже будучи «отбитым», как ломтик говядины.
«Москва смеется» имеет определенные недостатки, не имеющие, однако, отношения к классическим пропорциям его юмора. Освещение интерьеров выглядит жалким, звукозапись часто плохого качества, и фильм по крайней мере на 20 минут длиннее, чем нужно для полного комфорта. Однако фактом является то, что фильм потрясает жизнелюбием и оглушительной фееричностью.
Если бы Макс Сеннет мог видеть, как много его довоенных трюков было заимствовано по этому случаю, он бы с трудом убедил себя, что на дворе 1935-й год. Здесь есть комик, который, разглядывая статую Венеры Милосской, интересуется, как леди удается почесаться; здесь есть комедиантка, которая чувствительно хлещет своего партнера по лицу, притворяясь, что ему на нос сел комар; здесь есть вторжение на вечеринку в приличном доме стада животных с фермы, что сопровождается такими комическими находками, как подцепленная к брюкам гостя веревка, другой конец которой привязан к рогам быка; животные, напивающиеся пунша и затем устраивающие пьяный разгул; леди, которая невинно опускается на кровать, уже занятую коровой; и козел, покрытый тигровой шкурой, который вызывает панику среди гостей.
Затем в этом убойном музыкальном бурлеске, который являет собой финальная и наиболее привлекательная часть картины, появляется джазовый оркестр, который может дать нашим местным парням Франка и Милта Бриттонов несколько идей относительно массовой драки. Очевидно вдохновленный Бриттонами, отряд московитов переходит к веселому разбиванию инструментов и черепов с энтузиазмом, который должен поправить любое ложное впечатление о церемонной сдержанности большевиков.
Сюжет «Москва смеется» так же невнятен, как и критическая мешанина, в которую впадают диалектические материалисты левого толка. Однако, мы должны вам поведать, что он касается деревенского парня, которого все время по ошибке принимают за знаменитого музыканта, и который, в конце концов, оказывается на московской концертной сцене к большому ущербу для Бетховена и Листа. В соответствии с Программой, исполняется блестящая тема песни «Москва смеется»: «Да здравствует жизнь! Да здравствует счастье и любовь!» Любовь Орлова, привлекательная и опытная комедиантка, выделяется среди исполнителей. Попытки поиска связи «Москва смеется» с классовой борьбой могут стать любимым видом спорта для местных товарищей. Для остальных же из нас – это захватывающая драка, даже если временами фильм кажется больше заслугой Голливуда, чем Москвы.