Первая Любовь.
Век Орловой

Анастасия Машкова

газета «Культура», 2002, № 6.

В иерархии советских кинозвезд она была светилом первой величины. И справедливо полагала, что ее миссия — остаться таковой в любой момент своей звездной траектории. Публику интриговали все составляющие имиджа кинозвезды. Интриговал ее звездный брак с Григорием Александровым, смущая невиданным в Стране Советов стандартом отношений: друг к другу только на «вы». У них была не просто семья, но и общая, одна на двоих, карьера, и мало кто — даже на площадке — догадывался, сколь многим Он обязан Ей — верному соратнику, которому было положено блистать всегда, в любых сложностях и авралах съемочного процесса. Всех интриговало ее имя: не дворянка ли, не из тех ли самых... Со временем она в совершенстве научилась преподносить породу, оставляя в некоем очень кинематографическом тумане факты: миф демократический победил миф аристократки. Интриговал белокурый облик: не выдумка ли это Александрова-Пигмалиона, превратившего будущую героиню «Веселых ребят» в подобие Марлен Дитрих. По ряду свидетельств режиссер присутствовал на съемках знаменитого «Голубого ангела», положившего начало мифу Марлен, а экран донес до нас и облик Орловой-шатенки, красавицы Грушеньки из «Петербургской ночи». Орлова знала о своем подозрительном сходстве с «голубым ангелом», и поэтому очевидцы утверждают, что уже на излете карьеры, встретившись с Марлен, она аккуратно обрезала общий снимок — звезд лучше не сравнивать. Наконец, всегда и во всех обстоятельствах был принципиально непонятен ее возраст — обстоятельство, также тщательно ею скрываемое, улика, ради коей она могла пойти на сколь угодно изощренную жертву, на сколь угодно жестокую забывчивость. Говорят, самым тяжелым моментом в ее жизни были юбилеи. В этот юбилей стало можно говорить о всех секретах ее молодости. Правда, мало кто может понять, как был достигнут этот удивительный результат: она была недосягаемой, несравненной, но ее любили все.

В стране победившего равенства она тонко и тактично вела свою партию небожительницы. Идеальные черты ее — женщины, актрисы, героини — обладали редким свойством притягивать, вести за собой. Именно поэтому ее Таня Морозова из «Светлого пути» была столь же весомым аргументом в пользу стахановского движения, как и реальные достижения героических работниц и крестьянок. Она была родным, доступным, милым идеалом миллионов. Нельзя сказать, что у Орловой не было соперниц. Нельзя также утверждать, что она была абсолютно уверена в беспредельных возможностях своего дарования, например, она неоднократно, с присущим ей тактом, отклоняла предложения выступить с новыми концертными номерами, понимая, что она актриса синтетическая, что лучше не рисковать вне экрана. Скорее, со временем пришло столь понятное желание продемонстрировать свою легендарную неувядаемость, элегантность, сыграть то, что ей не дозволялось в юности, когда за ролями юных девчонок, производственниц-энтузиасток терялась женственность, зрелая красота. Хотя, конечно, был «Цирк», в коем она примерила имидж легендарной дивы Луизы Брукс, и грядущая «Весна» с первым в отечественном кино превращением из «сухаря» в прелестную влюбленную женщину. Она не раз и не два сыграет эталонную блондинку, «нашу Мата Хари», вамп и звезду экрана. Чего только стоило явление Любови Петровны в «Деле Артамоновых» в блестках и на рояле или заигравший со временем фильм «Ошибка инженера Кочина»! Иные критики, тогда и сейчас, подозревали, что Александров берется за заведомо проигрышные конъюнктурные сюжеты исключительно и только потому, что там есть возможность выгадать эффектную «костюмную» роль для Орловой. С точки зрения искусства, то был явный просчет режиссера, но те же критики отмечали, что в салонном кинематографе Александрова и Орловой отразилось иное представление народа о сказке, ставшей былью. Прогадали ли они, предпочтя подобное представление «народа о прекрасном», Бог весть, но новая весна и новая мечта отразились в голосе Орловой, запели ручьями, заиграли цветами на ее шляпке... Грандиозный проект начала 70-х «Скворец и Лира», долженствовавший подтвердить Орлову — первую звезду отечественного экрана, был положен на полку в связи с загадочными обстоятельствами, оставшимися непроясненными даже для непосредственных участников событий. А биография Любови Петровны обогатилась еще одним интригующим фактом.

В зрелости у нее сложилась столь чаемая ею театральная карьера, были бенефисные спектакли, «Лиззи Маккей», Патрик Кэмбелл в «Милом лжеце», другие работы в Театре Моссовета... Раздражало ли ее, что идут на кинозвезду Орлову? Ничуть, ибо каждый раз на сцене, в «Лжеце», ей приходилось пережидать изумленный шепот зала, в коем явственно слышалось и «ах», и «неужели?», и «сколько же ей лет?..». Ей сто. Но эпоха ее звездности не кончается по сей день.